EQImpact

Мысли о том, что нас очень сильно обманули, приучив мыслить о социальной справедливости как о патернализме, заботе о мало обеспеченных слоях, посещала и до лекции Девида Флеминга о современной роли музеев, которая заключается, по его мнению, в соблюдении социальной справедливости как связи с идентичностью и наследием.

Если речь об идентичности, то и о социальной стратификации на основании культурных особенностей, не экономических.

Если пролетариат, в его истинном толковании, а не искаженном Энгельсом, а вслед за ним эксплуатируемом большевиками и советской партократией, означает отношение к своим детям как основному своему имуществу и оправданию своего существования (так было в Римской империи, откуда произошло понятие), и связано с текущими утехами без представления о будущем и без заботы о нем (как уточнил во времена Французской революции Сисмонди), то следует определять его частью нисшей страты (плебса), чья мотивация нисколько не изменилась за все тысячелетия развития человечества, и по-прежнему описывается “хлеба и зрелищ”. И нет никакого смысла мерять эту страту прожиточным уровнем, т.к. не он определяет мотивацию, а мотивация определяет поведение и идентичность.

И тогда социальная справедливость означает такое распределение совокупного дохода между стратами, которое позволяет дальнейшее развитие культуры и цивилизации, а не их регресс.

Как распорядится средствами человек с мышлением плебса и полномочиями правящего класса? Так, как мы отлично знаем за все годы СССР и отсутствия работы по освобождению коллективного сознания от пост-советского синдрома, – будет строить себе правительственные дачи и воровать все, до чего может дотянуться, строить коррупционные схемы, браво рапортуя о социальной справедливости, заботе о социально незащищенных, инвестициях в равенство доступа к базовым социальным услугам – образованию и медицине.

Тогда, возможно, стоит признать, что в правящем классе должна оказываться элита? – И перестать морщить нос в ее адрес, а понять истинное значение, также из мотивации, а не экономического статуса. Мотивация элиты – служение общему благу. Именно поэтому в традиционных обществах высшими слоями почитали военных и философов, в дополнение к правителям, а с развитием университетов стали возлагать большие надежды на интеллигенцию в лице врачей, педагогов, правохранителей, в дополнение к военным, философам и правителям.

Правление как ответственность за безопасность, сытость, радость и размножение своего народа, соблюдение им добропорядочности по отношению друг к другу – такова была традиция, но не все правители ее разделяли, т.к. рождение в определенном кругу не является гарантией соответствующей мотивации.

Более того, еще древние греки, начиная с Эврипида и Аристотеля, утверждали зависимость устойчивости и благополучия государства от доли среднего класса по отношению к нисшему и высшему, т.к. наблюдали трудолюбие и законопослушность такового, способность генерировать доход, достаточный для организации нужд всех сограждан.

Тогда важно, чтобы распределение дохода совпадало с социальной стратификацией, но не подменяло ее. Важно, чтобы социальные лифты работали так, чтобы независимо от рождения каждый попадал в ту страту, которой соответствует его мышление, мотивация.

К слову, мотивация среднего класса, делающая его таким трудолюбивым и законопослушным, – забота о будущем своих детей, о том, чтобы обеспечить им лучший старт жизни. Еще нет заботы о всем народе, об общем благе, зато есть уважение к тем, что его обеспечивает, а потому согласие оплачивать результатами своего труда еще и их деятельность.

И тогда социальная справедливость заключается в том, чтобы каждый оказывался в доступе к той части совокупного дохода и тем полномочиям и образованию, к которым он готов по своей мотивации.

Врач без установки “не навреди” и без заботы о здоровье пациента, прежде всего прочего, не врач.

И именно таким должен быть профотбор, и именно на этом основании должно транслироваться уважение и доверие к профессии, чтобы стремились в нее люди совестливые и ответственные, а не амбициозные хитрецы с мышлением “хлеба и зрелищ” или “лучший старт для потомков”, а потому строящие коррупционные схемы вместо медицины.

Безопасность народа в современном мире – это и сохранность идентичности, и высокое качество жизни как ментальное и физическое здоровье, и способность к репродукции и генерированию материальных благ и дохода – и все это является ответственностью правящего класса, а потому важно, чтобы в нем была именно элита, то есть те, кто активируется мыслью об общем благе, о культурном и цивилизационном прогрессе.

Чем выше уровень мотивов – тем выше место в иерархии. Таково справедливо организованное общество, и никак не отсутствие классов, т.к. это миф. Люди разные, и разные люди формируют разные общности, слоится вся совокупность – и это естественный процесс, опротестовывать который бессмысленно. Стоит использовать это свойство во благо.

Именно на это должны работать социальные лифты, на такую социальную справедливость, при которой более потенциальные подымаются как можно выше именно благодаря потенциалу. Хочешь распоряжаться большим доходом, будь готов служить общему благу, и без обмана. Не готов к такой ответственности, уступи место тому, кто готов.

И не завидуй другому, т.к. не знаешь его груза ответственности и рисков.

И восхищайся умением жить каждого на своем месте.

И уважай тех, кто создает условия жизни для каждого.

И учись отличать демагогов и популистов от людей совестливых и добросовестных в своих намерениях служить общему благу.

И, для начала, посмотри, бывало ли что-то по-настоящему хорошее быстрым, и пересмотри свои ожидания по срокам и масштабам изменений.

Собственно, показать каждый из социальных экспериментов “во всей красе” – сущности, предпосылках, следствиях, выводах на будущее – и могут музеи.

Делают ли это?

Спрашиваем ли мы это с них?

Позначки:гуманитарная политика, лидерство, ответственность, профессиональное соответствие